Более 300 лет истории Бахмута. Жители рассказывают, как Россия уничтожает уникальный город

«Для меня это большая история моей семьи, большая история страны, которая просто запечатлелась в каждом домике этого маленького, очень яркого, очень теплого, уютного города», – рассказывает украинская журналистка, коренная бахмутчанка Елизавета Гончарова.

В первый день полномасштабного российского вторжения женщина с мужем, коллегой и домашними животными выехала в Киев. Рассказывает, что, будучи журналисткой и волонтером, не хотела попасть в плен, если бы город оказался в российской оккупации. В интервью «Голосу Америки» она и еще трое бахмутчан поделились, чем для них лично и для Украины был этот город.

«Мой сын, когда учился в 10-м классе, написал научную работу Малой академии наук, которая называлась «Поколение семьи Гончаровых в истории Бахмута». Например, он нашел документы, что его прапрадед работал в пивоварне в Бахмуте, то есть там в конце XIX века были достойные пивоварни», – говорит она.

Женщина рассказывает о своем прадеде Ефиме, который служил барабанщиком в Первой мировой, получил землю и построил дом. Его сын Алексей во Вторую мировую оказался в оккупации, семья прятала советского летчика и пострадала – жену расстреляли гестаповцы. Его сын Сергей, отец Елизаветы, родившийся уже после войны, с 2014 года волонтерил в Бахмуте и был руководителем мощной волонтерской организации «Бахмут Украинский». С украинским флагом он вышел на улицу города еще в последние годы существования Советского Союза.

«И он пронес в 1990 году украинский флаг по улицам города впервые за много лет – кажется, на октябрьские праздники – знаете, какие были в Советском Союзе "парады" – а он с единомышленниками вышел с желто-голубым флагом», - рассказывает она.

Сегодня же, говорит Гончарова, ей тяжело смотреть на то, как разрушают ее город.

«Россия разрушила наши корни. Нас выдернули просто как дерево из земли и бросили – кто-то сможет прижиться, а кто-то нет. Бахмут был очень плодовитый, там проживали целые поколения, там были мощные корни».

Город с историей в более чем 300 лет

Бахмут – один из древнейших городов на востоке Украины, но историки до сих пор спорят о том, как и когда он возник. По одной версии, он был основан запорожскими казаками как сторожевая крепость в Кальмиусском поселении Запорожской Сечи в 1680-90-х годах или в 1701-м году. По другой – Бахмут как охранное поселение в 1571 г. основали московские власти, но уже до того там жили предки украинцев.

«Здесь и конкурентов нет. У нас там 100 лет Юзовка (современный Донецк - ред.) стоит», – говорит бахмутский краевед и общественный деятель Владимир Березин. Он уехал из Донецкой области в марте 2022 года и сейчас находится в Бережанах Тернопольской области.

Город рос и развивался на добыче соли и торговле.

«У нас соль сама выходила на поверхность, уже потом на промышленные рельсы все поставили, а начинали добывать из соленых озер. И у нас река Бахмут – она соленая, рядом озера соленые и вы понимаете, что в воздухе соль? И это совсем другое. Атмосфера, люди и все. А под нами – колоссальный пласт. Вот и мы фактически – соленое место. Чумацкий шлях – это Бахмутский шлях», - говорит Березин.

Запорожская Сечь была уничтожена по приказу царицы Екатерины II в 1775 году, а ее территории включены в Российскую империю. До 1917 года город был центром Бахмутского уезда Екатеринославской губернии.

«Купцы были, торговля была. У нас постоянно действующих четыре ярмарки были. У нас было два римско-католических костела. Один вернули римско-католической общине и вот, понятное дело, его разрушили. У нас был еврейский центр большой и было несколько синагог. Православный собор, мечеть была. У нас был огромный культурный, духовный, торговый центр», – перечисляет Березин, который говорит, что интересуется историей и природой родного края с четвертого класса школы.

С 1924 до 2016 года город назывался Артемовск – в честь большевика из Донбасса Федора Сергеева-Артема, основателя и председателя Донецко-Криворожской советской республики и близкого друга Сталина. По городу прошелся каток репрессий.

«Все знают, что у нас есть огромное СИЗО. Многие люди прошли через него. И у нас репрессии были – в 1937-м, 1938-м годах, хотя началось все в 33-м. У нас было мощное украинство. «Расстрелянное возрождение – это все о нас», – рассказывает Березин.

Елизавета Гончарова жила недалеко от тюрьмы, которая находится в центре города: «У меня есть два прадеда, которые были репрессированы, тоже в Бахмуте, и они там погибли. И я жила рядом с СИЗО, там, где, скорее всего, их и казнили».

Еще при Российской империи в городе проживала мощная еврейская община. Во время Второй мировой войны Бахмут оказался под немецкой оккупацией.

«Во многих городах десятками тысяч людей расстреливали. А у нас замуровали заживо. У нас доломиты, такие шахты были подземные, где доломит добывали, и туда завезли примерно 3000 жителей Бахмута, большинство из которых евреи – там были и цыгане, и красноармейцы – и их замуровали, кого-то расстреляли, тех, кто впереди стоял. Когда немцев прогнали, открыли эти все штольни алебастровые и увидели весь этот ужас – как мать умирала с младенцем на руках», – рассказывает Березин.

Там, прямо в шахте, поставили Стену плача, где до полномасштабного вторжения вспоминали жертв нацистской Германии.

В городе находился «Артемовский завод шампанских вин» (современное название – ПАО «Артвайнери»), где производили известное на весь бывший Советский Союз «Артемовское» шампанское. Вино выдерживалось в шахтах, где все время держалась одинаковая влажность и температура.

«Шампанское действительно было лучшим в Советском Союзе. Наше было! Если вы Новый год в Советском Союзе без «Артемовского» встретили, то счастья вам на год не будет. Это сто процентов. Сейчас, когда я езжу, всегда проблема какой везти сувенир. А у нас проблем не было. Я брал бутылку шампанского и соль нашу», – рассказывает Березин.

Нетипичный Донбасс

Все собеседники подчеркивают, насколько отличным был Бахмут от других городов Донецкой и Луганской областей, которые, как правило, вырастали из рабочих поселков вокруг шахт и металлургических предприятий. Сергей Масличенко возглавляет миссию Европейского банка реконструкции и развития в Косово, перед тем он работал заместителем министра энергетики Украины. А детство его прошло в 70-80-х годах в Бахмуте.

«В отличие от других городов, он не такой индустриализированный. Здесь нет тяжелой промышленности, металлургических загрязнителей или химических заводов. Это город легкой промышленности. Много было пекарен, была швейная фабрика. Чрезвычайно развита торговля. Машиностроительные заводы, завод цветных металлов, завод шахтного машиностроения», – перечисляет Масличенко.

В городе находилось несколько высших учебных заведений и научно-исследовательских институтов, среди которых Педагогический институт, Горловский институт иностранных языков, Донецкий университет экономики и права, НИИ соляной промышленности.

«Такой был центр научный, многие приезжали даже из других городов работать именно в этом институте. Много было интеллигенции», – говорит он.

Город развивался гармонично, рассказывает Светлана Кравченко, местная активистка и волонтер: «Строился завод, например, и открывалась музыкальная школа. А там, например, – еще один промышленный объект – и открывалось несколько библиотек».

Кравченко оставалась в Бахмуте еще во время начала военных действий. Она выехала в конце августа прошлого года, и сейчас снимает квартиру в Днепре.

«Уезжала я уже тогда, когда очень мало людей оставалось в городе, потому что мне казалось, если я там живу, с городом все будет нормально. И не я одна так думала, что мы своим присутствием в городе сможем как-то помочь оборонять его», – говорит женщина.

Также до полномасштабного российского вторжения в городе сохранялось уникальное количество старинных зданий, памятников архитектуры.

«Тут был исторический центр, исторические здания, которые были построены во время большой европейской индустриализации еще в 19-м – начале 20 века», – говорит Гончарова.

Масличенко вспоминает парки и спортивные площадки, где прошло его детство, среднюю и музыкальную школу. Последняя была открыта в 1903 году.

«Бахмут был музыкальным городом. Там было очень развито музыкальное образование, было большое музыкальное училище. Оно находилось напротив дома моей бабушки. Когда я к ней шел, слышал распевы, проигрыши музыкальных инструментов. Я 5 лет ходил в музыкальную школу в Бахмуте, выступал в оркестре, играл на кларнете, саксофоне. В городе было много групп - и рок-групп, и фольклорных – любых. Мы тоже три года с друзьями, коллегами в свободное время играли в рок-группе и даже выступали».

Именно под Бахмутом, в имении Сонцовка, в 1891-м году родился известный на весь мир композитор Сергей Прокофьев.

Светлана Кравченко вспоминает, каким солнечным был этот город.

«Бахмут вообще - очень теплый город, потому что там много зданий из красного кирпича, такого терракотового цвета, который производился в Бахмуте. Город очень солнечный, потому что Донетчина – она же на юге».

Бахмут Украинский

Как и остальные украинские земли, Бахмут подвергался систематической принудительной русификации в составе Российской империи, а затем Советского Союза, – изменению этнического состава населения за счет приезда работников из России, подавлению политической и культурной украинской жизни, ограничению употребления украинского языка, прямым репрессиям. Впрочем, город оставался украинским.

«Мой прадед жил в Бахмуте, мой дед жил в Бахмуте и разговаривал на украинском языке. У меня сохранились письма моего деда к моей бабушке. Он на украинском языке, очень каллиграфическим, красивым почерком и изысканным стилем признался ей в любви», – рассказывает Кравченко.

После объявления Украинской Народной Республики Третьим универсалом Центральной рады в ноябре 1917 года, Бахмутский уезд вошел в подчинение власти в Киеве. Украинские военные в городе немедленно вывесили сине-желтый флаг над Бахмутской уездной земской управой – впервые в Донецком регионе.

В советские времена и в первые годы независимости город был русскоязычным, но – как рассказывает Масличенко – в 80-х годах украинский изучали и спектакли в школе ставили на украинском языке.

«Поэтому украинский язык присутствовал, но на бытовом уровне все общались на русском», – говорит он.

На всеукраинском референдуме 1991 года большинство бахмутчан – 83,9% – проголосовали за независимость Донецкой области, к которой относится Бахмут.

Впрочем, в 2014 году некоторые жители стали на сторону поддерживаемого Россией сепаратистского движения. Собеседники, которые были свидетелями тех событий, говорят, что на демонстрациях в поддержку «ДНР» большинство было приезжих.

Березин рассказывает, что пытался достучаться до горожан: «Вы вышли не за Россию, вы вышли за войну, за кровь, за смерть наших детей. Что вы делаете?»

Рассказывает, что СБУ передало ему расстрельный список военного преступника и главаря бывшей группировки «Новороссия» Игоря Гиркина, где фамилия Березина была третьей. «А знаете, что там было написано? Владимир Березин, член фашистской организации "Просвита", финансируемой ЦРУ», – с гордостью говорит он.

Светлана Кравченко рассказывает, что тогда с друзьями начали помогать украинским военным, которые принимали участие в АТО, а позже организовали с другими женщинами мастерскую для восстановления элементов местной культуры. Сначала занимались рукоделием, а со временем интерес перерос в проект по восстановлению одежды, которую носили в Донецкой области, по старинным фотографиям. Коллекции этой одежды повезли по Украине.

«Для себя лично я решила, что это моя война. Мы рассказывали о традиционных костюмах. Мы открывали Донецкую область Большой Украине», – говорит женщина.

Моделями были обычные люди, связанные с АТО, – военные и члены их семей. Репетиций не было, Светлана просто говорила, кому что надеть и в каком порядке выходить на подиум.

«И когда начинали одеваться, все происходило одинаково. Все говорят "ой, я толстая, ой, я худая. У меня руки длинноваты. У меня руки короткие". А потом, когда женщина надевает народную одежду, каждая из них говорила "Я чувствую себя королевой. Я просто чувствую, что за мной стоит мой мир, стоит моя Украина". Очень мощная трансформация происходила с нашими моделями», - рассказывает Кравченко.

Есть ли у Бахмута будущее?

У нескольких собеседников члены семей, включая самых близких, воюют или пострадали от войны. О них они говорят неохотно или вообще отказываются.

«Иногда стараюсь даже не думать об этом, потому что очень переживаю», – объясняет Кравченко.

Вместе с тем, она надеется, что ее город, хотя бы частично, будет восстановлен, а сама она вернется.

«Просто не может быть не восстановлен. Во-первых, город-центр Европы. Во-вторых, город-крепость. Восстановление будет обязательно. Обязательно вернусь в свой город. Я обязательно поцелую ту землю, которая полита кровью наших лучших воинов. Я своего города не отдам тем, кто его не любит, кто ждал "русского мира"», – говорит она.

Масличенко, который работает в ЕБРР, организации, которая планирует активно участвовать в восстановлении страны, тоже верит, что город будет восстановлен. Он надеется, что будет принимать в этом активное участие, работая в своей профессиональной области, и что когда-нибудь сможет привезти туда своих детей.

«Мои дети, к сожалению, даже не видели города, в котором я вырос и провел свое детство. Поэтому это моя цель – вернуться с детьми».

Не сомневается, что город вернется к жизни и Березин. И предлагает конкретные идеи по его восстановлению. Одна из них – пригласить лучших художников со всего мира создать художественный центр.

«Потому что только художники смогут показать, воссоздать сегодняшние события. Для кого-то этот город стал Гефсиманским садом, городом предательства. А для многих наших ребят, погибших, это – Голгофа».

Бахмут когда-то восстановят, но это будет совсем другой город, говорит Гончарова. А нам остается история того, кто выполнил свою историческую миссию крепости, говорит она.

«Сейчас говорят "крепость Бахмут". Но это слово использовали в отношении Бахмута еще до сегодняшней ситуации. У нас посреди музея стоял огромный макет Бахмутской крепости, потому что город начинался как охранное поселение для защиты границ. И вот Бахмут все же выполнил это кармическое дело. Он стал крепостью».

Из Бахмута Гончарова с семьей выезжала в спешке, оставив в квартире много личных вещей. Однажды, рассказывает она, ей в фейсбуке написал незнакомый военный Николай. Он рассказал, что находится в ее квартире на восьмом этаже, так как именно в этой квартире у него была возможность занять удобную позицию для сдерживания врага. Его удивило, как много в ее доме украинских книг. Он спросил, может ли он их взять ребятам почитать и не надо ли ей что-либо переслать. Николай, будучи историком по образованию, вычислил владелицу квартиры по имени на бейджах.

Елизавета говорит, что попросила его выслать папку с документами: «Я точно знала, где лежат документы, которые моему сыну, когда он писал работу о поколении бахмутчан, оставил еще мой отец. У него были документы еще со времени перестройки, музейные экспонаты и уникальные фотографии».

Именно это Николай и сделал, добавив к посылке также детские фотографии и украшения, которые он нашел в квартире. А также выслал фотографии самой квартиры, которые стали последними для Гончаровой – ее дом был разрушен, когда этот район заняли вагнеровцы. Он также приложил и курсовую работу ее сына о поколении семьи и их месте в истории Бахмута.

«Вот так я получила эту посылку, последнюю посылку из родного дома. Но это уже история», – говорит она.

По последним данным местных властей, по состоянию на 1 июня 2017 года в Бахмуте проживало 75,9 тысяч человек.